Свежие новости
Нет времени на весь текст?
ЧИТАЙТЕ
У креативного директора «Подиума» Полины Киценко нет лучшей подруги, зато есть лучший друг, который по совместительству муж Эдик. Это он придумал ее легендарную прическу, умеет давать полезные советы по выбору одежды и просто во всем поддерживает. С таким мужчиной никакой кризис не страшен, хотя немножечко все-таки страшен...
Полина Киценко ранимая и грозная одновременно. Смешение этих двух, казалось бы, противоположных красок дает удивительный эффект. Читайте интервью Ксении Собчак.
Это такие «качели». Управлять ими нелегко, но ее мужу Эдику это точно удается. Для меня Поля – не только Поля без Эдика. Их союз – пример того, как люди могут делать друг друга сильнее и лучше, нивелируя все недостатки и укрупняя достоинства. Мне кажется, для того, чтобы любить Полину по-настоящему, нужно всегда иметь в виду эту ее нежность, которую очень сложно разглядеть невнимательному человеку за толстым слоем обороны. Поэтому это интервью получилось личным, ни слова о спорте – на повестке только работа и семья!
Хочу сразу сказать: надеюсь, в этом интервью не будет ни слова о спорте, потому что об этой части твоей жизни давно уже все и всем известно. (Смеется.)
(Улыбается.) Тогда сразу предупреждаю всех, кто ждет советов о том, как отжаться сто раз без посторонней помощи: дальше можете не читать! (Смеется.) На самом деле я тебе за это очень благодарна, потому что на протяжении уже нескольких лет все журналисты задают мне одни и те же вопросы.
А вот я всегда хотела порасспрашивать тебя о работе. Я знаю, что до «Подиумов» ты, как бы ни было трудно сегодня в это поверить, работала в банке на серьезной должности, занималась кредитными картами. Также я знаю, что у тебя очень быстрые и очень цепкие мозги, ты мгновенно все схватываешь, среди всех моих знакомых ты единственная, кому всего за полгода удалось выучить итальянский язык, ты очень одарена и, безусловно, очень умна. Скажи, не скучно ли тебе заниматься бизнесом в сфере, которую принято считать легкомысленной?
Отнюдь нет, вовсе не скучно. Во мне, наверное, неистребим этот женский ген абсолютной и бесконечной радости, возникающей при виде красивой вещи. Несмотря на долгие годы работы в модном бизнесе у меня от этого по-прежнему может случиться как бы витаминизация – градус моего настроения может дико подскочить от того, что я увидела что-то красивое, при этом это может быть как свитерок за тысячу, так и безумный наряд за десятки тысяч или даже какой-нибудь, не знаю, оттенок лака для ногтей. Я очень рада, что красота является частью моей работы.
А какая часть работы тебе не нравится?
Самая тяжелая - работа с персоналом, с сотрудниками. Мы работаем в сфере сервиса, все, что мы делаем, базируется исключительно на принципе, условно говоря, оказания услуг населению, поэтому я всегда говорю своей команде: бессмысленно вкладывать все силы в закупку, неделями без выходных работать на износ в шоу-румах, потому что наша передовая – там, где покупатель встречается с вешалкой. Какой бы обалденной ни была коллекция, как бы заманчиво она ни качалась на кронштейнах, как бы призывно ни просилась к тебе в шкаф, если рядом стоит неумелый, невоодушевленный продавец – ничего не получится, покупок не будет.
Что конкретно отличает хорошего продавца от плохого?
Человек должен любить свою работу, должен реально тащиться от того, что он может быть полезным конкретному человеку, должен чувствовать, как общаться с тем или иным клиентом, адаптироваться под него.
Объясни на примере. Допустим, я захожу в «Подиум» и прошу отнести в примерочную вон то синенькое пальто. Что делает идеальный продавец?
Ксюш, с тобой достаточно легко. Многие думают, что у тебя непростой характер, отчасти это так, но отчасти не так, потому что ты человек очень конкретный, ты всегда четко знаешь, чего хочешь, ты очень конструктивно подходишь к трате своего времени, и это делает тебя хорошим покупателем. Тебе нужно просто все крайне быстро сложить в пакеты и отнести в машину, чтобы ты померила все дома. (Смеется.)
Меня всегда страшно бесит, когда продавцы отвечают на вопросы заученными фразами, не несущими покупателю никакой практической информации. Самое крутое - это когда ты начинаешь чувствовать, что тебе не втюхивают вещь, не уламывают оставить деньги, а прикладывают усилия для того, чтобы выиграть твое доверие, например, честно говорят, что такая длина укорачивает ноги или что этот цвет не к лицу.
Когда продавец хоть что-то может сказать, это уже счастье. (Смеется.) У идеального продавца должен быть колоссальный энтузиазм и стопроцентная компетентность, то есть умение рассказать, что за вещь и из чего она сделана, что за коллекция, есть ли в другом цвете или в другом «Подиуме», если нет, то когда будет и будет ли вообще, с чем ее надевать и с чем не надевать.
Знаешь, нас с тобой, помимо прочего, роднит один момент: думаю, для тебя не секрет, что за глаза твои сотрудники называют тебя жестким, порой даже чрезмерно, руководителем. Что ты можешь им ответить?
Ничего. Мой богатый многолетний опыт показывает, что обычно так говорят лентяи, которые ищут себе оправдание. Мало что раздражает меня так сильно, как попытки оправдаться за ошибку. Извинись, предложи варианты решения проблемы, что угодно – только не надо оправдываться, особенно фразой «Просто ну вот так...». Ужасно это не люблю! Когда у меня плохое настроение, я могу даже сказать всем, что не хочу, чтобы слово «просто» вообще употреблялось на работе. Слово «просто» у нас запрещено! (Смеется.)
Потому что просто ну вот так. (Смеется.) Бывало ли, что ты доводила человека до слез, но потом извинялась?
Бывало раньше, когда я была не так опытна, как сейчас. Последний раз подобное случилось несколько лет назад, когда я иногда бывала, скажем, более эмоциональной. Я никогда не перехожу на личности, но тем не менее раньше в некой образной форме это было, а сейчас этого нет. Буквально пару раз я извинялась сразу после инцидента, если видела, что довела человека до истерики, хотя меня слезами разжалобить невозможно. И потом я не самодур, я это точно знаю, я никогда не даю невыполнимых заданий.
Можешь рассказать о конкретном случае мгновенного увольнения, когда человек сделал что-то возмутительное, недопустимое?
Знаешь, парадокс в том, что я, при всей своей якобы жесткости, ни разу в своей жизни никого не увольняла сразу, я всегда давала шанс исправиться, я никогда не совершала юридическую ошибку Марии Байбаковой - в нашей стране по Трудовому кодексу никого мгновенно увольнять нельзя. (Смеется.) А если серьезно, то для увольнения нужно, чтобы прямо допекло. Но в любом сотруднике есть и что-то хорошее, в противном случае он бы со мной не работал, поэтому на первых порах прощаю, но даже мелкие ошибки имеют накопительный эффект, и поэтому если человек подвел в ситуации, в которой от него никто этого не ожидал, то это может стать последней каплей и причиной расставания. Так что несмотря на свою повышенную реактивность в некоторых моментах в долгосрочной перспективе я очень терпимая.
Одна из твоих больших личных заслуг - вклад в успех марки Maison Bohemique. По городу ходит шутка, что ребята, как Ланнистеры, всегда платят долги: ты помогала им в самом начале, теперь же они, всем отказывая, продаются принципиально только в «Подиуме» и туда же отправляют всех желающих заказать у них наряд напрямую, чтобы наценку забирала себе ты, они никого не обшивают по индивидуальным меркам, хотя для них с точки зрения прибыли это было бы правильнее, но заполучить это право невозможно, им обладают только Аня Чиповская, Вика Исакова и ты. Как тебе удалось выстроить такие отношения?
Ксюшенька, я сразу хочу сказать: я не могу произносить имен этих дизайнеров. Это их философия и их условие.
Не произноси.
У нас с ними случилась абсолютная синергия. Я сразу поняла, что это хитовая история! Я увидела на нашей подруге Ульяне платье, которое мне безумно понравилось, она представила мне его авторов, сказала, что они очень талантливые художники, познакомила нас, дала их контакты, и между нами состоялось сотрудничество.
Вы сразу договорились об эксклюзивности?
Да. Что важно, ребята сами понимают, что такой серьезный продукт, как у них – недешевый, рукотворный, действительно кутюрный, – в нескольких местах продаваться не может, у них нет производства, где они могли бы штамповать свои наряды. Плюс они не хотят общаться с лишними людьми, поэтому им выгодно работать на наших клиентов.
Давай поговорим о правилах успешной закупки. Я точно знаю, что в Питере, например, по очевидным климатическим причинам в осенне-зимний сезон все рекорды продаж бьют минималистичные черные пальто, а вот коралловые кейпы Chloe, которые во всех столицах мира раскупили за сутки и по листу ожидания, там никто даже не заметил и они до сих пор висят в паре магазинов, хотя были заказаны в единственном экземпляре. Также питерские байеры в промышленных масштабах закупают высокие сапоги на устойчивом каблуке и такой как бы платформе, потому что петербурженки их просто обожают, и еще дизайнерские зонты. Можешь озвучить хит-лист москвичек? Что стабильно прекрасно продается?
Я могу сказать, что в Москве очень плохо продается: цвет хаки и коричневый цвет.
Никто не хочет одеваться как какашка? (Смеется.) А я так их люблю!
Ты исключение. Поскольку мода постоянно вращается вокруг своей оси, дизайнеры время от времени возвращаются к стилю милитари. И вот темно-синий или черный «морской» китель с золотыми пуговицами, как правило, всегда становится супербестселлером, в то время как у коричневого жакета в стиле современной военной формы шансы быть проданным достаточно низки. Хотя последние два зимних сезона стала пользоваться популярностью парка, народ въехал в парки! И теперь цвет хаки в качестве исключения неплохо продается в виде парок. При этом хаки в виде пиджака или свитера продать просто невозможно. Очень сложно – во всяком случае, в наших магазинах – с леопардом и прочими анималистичными принтами, хотя они мне очень нравятся на тех, кто умеет это носить и кому это идет. Последние две или три зимы, когда в моду вернулся пастельный цвет и стало модно зимой носить светлое, мы стали осторожно закупать белое, в том числе и белую обувь, хотя раньше в зимний сезон это было абсолютно исключено. А сейчас мы стали хорошо продавать, как я их называю, «снегуристые луки» - юбки, платья, пальто белого цвета. Люди дозрели, плюс сегодня все больше людей может себе позволить доехать до порога, до двери, выскочить из автомобиля и сразу куда-то зайти.
Кстати, первой носить белые пальто начала Ульяна Цейтлина.
Она интуитивно понимала, что нужно выделяться. (Улыбается.)
Что всегда на пике? Можешь назвать неизменные хиты?
Все меняется. Последние пару сезонов, например, очень хорошо продаются ботфорты, такие на не очень высоком каблуке, на низком или, скажем так, среднем промежуточном, без пошлой нотки, в меру рыболовные. (Смеется.) Всегда очень хорошо продаются косухи, мотоциклетные куртки, мотоциклетные ботинки.
А что лучше продается: юбки или платья?
Зависит от возрастной группы. Но вообще последние годы спрос на платья растет, потому что платье дает возможность не ломать голову – ты его надеваешь, за три минуты додумываешь аксессуары, и ты готова.
Знаешь, когда мы с тобой только начинали общаться, ты была для меня воплощением правильной московской светскости...
Была? (Смеется.)
Но когда мы сблизились, я поняла, что на самом деле ты очень домашняя. Каково было мое удивление, когда я узнала, что ты сама готовишь мужу [Эдуард Киценко, совладелец группы компаний «Подиум Маркет». – Прим. SNC] завтраки, всегда приезжаешь домой ранним вечером, чтобы побыть с ним!.. Как эта тяга к домохозяйству уживается с твоей стальной волей, лидерской хваткой?
завтраки, всегда приезжаешь домой ранним вечером, чтобы побыть с ним!.. Как эта тяга к домохозяйству уживается с твоей стальной волей, лидерской хваткой?
Да, я такая чеховская Душечка. (Смеется.) Я действительно больше всего на свете люблю быть дома, для меня это естественная среда обитания, мне в тягость светская жизнь, если только выходы не сопряжены с общением с людьми, которых я люблю.
Ваша пара для многих в Москве может служить примером для подражания – вы оба очень уважительно друг к другу относитесь, у вас не бывает громких конфликтов, я всегда привожу вашу историю в качестве примера настоящей большой любви. Скажи, так было всегда?
Мне кажется, что в большей степени это его заслуга, потому что он очень добрый человек, терпимый и терпеливый. При этом он создает мне условия, в которых я могу расти и развиваться, поддерживает меня во многом, очень многому меня учит, до сих пор меня блюдет... Миллион вещей, которые я знаю и которые у меня в жизни есть, я переняла, безусловно, у него.
Я знаю, что ты советуешься с ним по поводу того, что тебе надеть, и что его оценка для тебя очень важна.
Да, я всегда к нему прислушиваюсь, можно сказать, что он во многом поспособствовал развитию моего умения одеваться. (Улыбается.) Например, я вот три или четыре года ходила с удлиненной стрижкой, и он раз в несколько месяцев мог вскользь сказать что-то вроде: «Слушай, а ты не хочешь подстричься? Что-то ты утратила свой стиль». Не дословно так, конечно, это было не обидно, но очень метко, прямо до дрожи.
То есть это он придумал твою легендарную прическу?
Конечно. Но пойми меня правильно: он не одержим моим внешним видом и не делает мне замечания бесконечно, нет, у нас все проходит в очень легкой форме, например, когда я иногда начинаю капризничать, он мне совершенно спокойно и отрезвляюще может сказать: «Полечка, тебя это не красит, ты сама знаешь, что есть варианты, которые на тебе работают намного лучше», после чего отворачивается и продолжает читать свою какую-то книгу. Его комментарии всегда идут невзначай, ненавязчиво, но всегда бьют в точку.
Знаешь, со стороны иногда кажется, что у вас с мужем есть некий негласный договор, на людях вы оба как будто играете в плохого и хорошего полицейского – он мягкий, а ты жесткая, и вы друг друга прекрасно дополняете.
На самом деле все проще: он мудрее, а я эмоциональнее. (Улыбается.)
Какие качества ты больше всего ценишь в людях?
Знаешь, я убедилась в том, что друзья познаются не в горе, а в радости, в умении разделить твой успех, и особенно – в умении разделить свой успех. В дружбе очень важно умение разделить свой успех с теми, кто был рядом с самого начала, кто подставлял тебе плечо, когда ты карабкался наверх. Очень часто бывает, что, пока ты карабкалась и росла, другой человек стоял на месте и, соответственно, не вырос, а значит, должен остаться в прошлом. Так же и мы остаемся в прошлом кого-то, до чьего уровня мы не сумели вовремя дорасти.
Ты и права, и нет, это все достаточно субъективно. Я вот теперь точно знаю, что друг – это тот, кто смог на волне успеха сохранить в себе человечность и адекватность, кто не оторвался от своих корней, если, конечно, они у него были. Если один человек «вырастает» из другого, то ему уже не нужны корни. Тебе, например, может казаться, что кто-то из твоих знакомых забыл свои корни, а твоей, условно, школьной подруге может казаться, она вся такая из себя шикарная, какой-нибудь там главный бухгалтер, а вот ты забыла свои корни, зазвездилась и поэтому перестала ей звонить.
Ты привела в качестве примера ситуацию, когда два человека принадлежат к разным социальным мирам и между ними нет общих интересов. А я считаю, что в первую очередь людей объединяет как раз общность интересов, но вот в данной ситуации ее быть не может. На самом деле я для себя вывела такую аксиому: я хочу быть там, с теми и так тратить свое время, чтобы мне было хорошо и комфортно.
Есть ли какие-то конкретные люди, которые тебе ничего плохого не сделали, но с которыми тебе просто некомфортно?
Я работаю в сфере сервиса, и для меня любой человек является потенциальным клиентом, поэтому как профессионал я должна быть вежлива со всеми.
Кто твоя самая близкая подруга?
У меня нет и, наверное, никогда даже и не было самой близкой подруги. У меня есть самый близкий друг – мой муж, у меня есть самая близкая моему сердцу сфера – моя семья, мой дом, это мой такой кокон. А вообще много лет назад я решила перестать вешать на людей ярлыки, потому что любой шаг в сторону человека с ярлыком на шее воспринимается тобой как микропредательство, а это неправильно, потому что все люди разные, все имеют право на ошибку, поэтому каждому человеку нужно оставлять небольшой зазор для его недостатков. Не стоит творить себе кумира, нужно просто ценить тех, с кем тебе хорошо и кому хорошо с тобой.
Знаешь, я не просто так тебя об этом спрашиваю. Ты очень закрытый человек и никого к себе близко не подпускаешь. С чем это связано, что заставляет тебя всегда держать дистанцию?
На самом деле я очень влюбчивая, я часто влюбляюсь в каких-то персонажей, в подруг, и поэтому я отчасти ранима. Но чем старше я становлюсь, тем яснее понимаю, что с ни одним человеком не может быть всегда и везде одинаково хорошо.
Рядом с кем, кроме мужа, ты можешь снять свою броню и показать себя уязвимой? Сесть рядом и признаться в своей слабости, образно, в том, что ты, например, боишься стареть или чувствуешь себя некрасивой, не знаю, это может быть что угодно. У тебя есть такие люди?
Конечно, есть, и ты их знаешь, ты входишь в их число. Но я не хочу во всеуслышание обнажать личную, сокровенную часть себя, я боюсь сглазить и поэтому не хочу, чтобы эта информация была в публичном пространстве.
Тебе не мешает твоя закрытость?
Да не считаю я себя закрытой! (Смеется.)
Послушай, я твоя подруга, и я точно знаю, что для того, чтобы ты начала говорить о себе, должно случиться землетрясение.
Это, скорее, жизненный опыт, а не закрытость. Раньше ты смогла бы назвать меня более открытой. И потом, Ксюшенька, тебе не кажется, что мы похожи? Мы обе Скорпионы...
Конкретно в этом нет, хотя мы правда во многом сходимся.
Ты многодонная, даже когда ты, как тебе кажется, открыта, у тебя внутри еще двадцать два неисследованных дна. Я ничего не скрываю, но есть люди, с которыми мне неинтересно ничем делиться, и я не делюсь. В целом же я назвала бы себя даже чрезмерно открытой, я могу в сердцах сболтнуть лишнего, и эта моя открытость вечно порождает какие-то сплетни. Мне кажется, что моя так называемая закрытость – вопрос моего выбора, и мне не трудно его делать, этот вопрос решается уже на уровне моего подсознания. Это моя такая подушка безопасности, которая и дает мне возможность чувствовать себя комфортно, и оставляет людям пространство для неверного шага, дает им зону отчуждения, где они могут потоптаться и подумать.
Не кажется ли тебе, что настоящая дружба проявляется именно в умении прямо и вовремя сказать своему другу о том, что он не прав?
Я всегда тебе благодарна за комментарии, у нас были ситуации, когда ты была со мной предельно честной, и я это очень ценю. Но сама я, если меня не просить, замечаний делать никогда не буду. Если спросят, скажу.
Ты можешь назвать себя осторожным человеком?
Да, конечно. Я думаю, это характер.
То есть это не душевные ожоги, а врожденное качество?
И опыт тоже, характер – это ведь только наполовину природное, другая половина – жизненный опыт, нанизанный на генетическую нитку.
Ты переживаешь, когда тебя критикуют?
Только когда это делают люди, чье мнение мне интересно. В процессе взросления начинаешь отсеивать важную критику от нерелевантного тебе шума. Кстати, этому учат в том числе и соцсети, и ты для меня в этом плане показательный пример, потому что я знаю, что ты можешь прочитать про себя всю самую фиговую фигню мира, и она ни на каплю не испортит твое настроение, но зато его может испортить одно негативное слово человека, мнение которого для тебя действительно важно.
Только если это публичное слово. Я люблю и ценю критику и всегда удивляюсь тому, что другие люди в этом смысле на меня не похожи. Мне всегда ужасно обидно, когда мои наилучшие побуждения воспринимаются превратно, когда люди отказываются услышать о себе правду.
А меня в наших с тобой общих знакомых всегда удивляет то, с какой серьезностью они порой обсуждают какие-то критические комментарии в свой адрес в «Инстаграме» или на «Сплетнике». Людей реально безумно расстраивают мнения анонимов, чего уж говорить о случаях, когда какая-нибудь их бывшая подруга или бывший сотрудник высказывается публично! Людей это безумно выводит из себя, и меня это дико изумляет. У меня такого нет. А вот мнение людей, которых я люблю и уважаю, меня может даже довести до слез или заставить глубоко задуматься.
Всем известно, что ты одна из тех немногих, кто продолжил тесное общение с Аленой Долецкой после ее ухода из Vogue, более того, мне кажется, что оно стало даже плотнее.
Честно говоря, градус не изменился.
Ты была удивлена тем, насколько внушительное количество людей испарилось из ее жизни?
Нет, абсолютно. Во-первых, весь ее ближний круг при ней как был, так при ней и остался, но, поскольку в нем нет людей с полос светской хроники, никто не знает и не знал, кто туда входит. А во-вторых, к сожалению, законы жизни таковы, что большая часть людей, которые нас окружают, – это, скажем так, припевалы, которым нравится быть в лучах образа, который мы транслируем, и это надо понимать и всегда об этом помнить. Как бы то ни было, любые отношения между людьми – это всегда обмен энергетикой, а энергетика бывает разная, и, возможно, вокруг Алены были люди, которым нравилась не энергетика ее личности, а энергетика ее влиятельности. Я ценю ее за другое, я безумно рада, что я с ней в этой жизни встретилась! Она невероятная, дико талантливая женщина, ярчайший персонаж, реальный самородок! Согласись.
Соглашусь. Хочу закончить интервью на бизнес-ноте. Как ваша компания собирается адаптироваться к кризису? В сегодняшней системе координат мода и сопутствующий ей глянец - наиболее уязвимые точки. Ты продумала алгоритм выживания?
Знаешь, я тебя сейчас, наверное, разочарую, но я не смогу искренне ответить на этот вопрос, в первую очередь по причине того, что я работаю креативным директором, то есть моя должность сопряжена скорее с творчеством, нежели с финансами. Я понимаю, что все будет плохо, но насколько плохо, не знаю, и, думаю, 99% людей, которые будут тебя уверять в том, что знают, на самом деле точно так же этого не знают и не могут знать. Единственное, что все мы знаем точно, – что разыгрывается очень негативный сценарий.
В данной ситуации может сработать стратегия развития демократичных проектов, акцент на «Подиум Маркетах» может оказаться спасительным для вашего бизнеса.
Этот магазин – то, чем я по-настоящему горжусь, горжусь сильнее, чем другими нашими заслугами. Эту нишу в Москве сформировали мы, мы вовремя увидели, что она не заполнена, и заполнили ее. Я тебе так скажу: на данный момент мы следуем генеральной линии, которой придерживаемся вот уже два последних года: мы остановили свою экспансию в люксовом сегменте и больше не развиваем люксовое направление, а развиваемся в рамках сегмента недорогой модной одежды. И этот план был разработан не в связи с растущим курсом, а достаточно давно. А вообще планы меняются каждый день, потому что каждый день происходит что-то просто невообразимое, и пословица «Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах» в наше время как никогда актуальна. Я не знаю, что будет даже через неделю.
Скажи честно, ты в ужасе от происходящего? Какие чувства ты испытываешь?
Конечно, я в ужасе. Мы не ожидали очередного кризиса. Я часто думаю о том, как же тяжело, хотя и хорошо тоже, жить в эпоху перемен. На нашем с тобой веку это уже третий серьезный экономический кризис! Знаешь, во время дефолта я попала под многотысячные сокращения – из 6000 сотрудников банка, в котором я работала, было уволено 5500, и я, естественно, попала в их число. Я очень хорошо помню жуткий 1998 год, очень хорошо помню 2008 год.
Когда было страшнее?
Каждый раз страшно. Но знаешь, у меня есть ощущение, что мы выплывем назло всему, что все будет нормально. Я верю в метафизику, люблю визуализировать и всегда верю в то, что все произойдет в точности так, как я себе нарисовала, верю в то, что все происходит так, как мы хотим в глубине своей души, что мы строим свою судьбу своими руками. Я думаю, что мы будем как-то дрейфовать, не знаю как, но все будет хорошо, потому что быть по-другому просто не может.
У кого из вас двоих в связи с нынешней ситуацией более мрачное настроение: у тебя или у мужа?
Конечно, у мужа, у него забот больше, потому что он руководит как раз финансами.
Напоследок не могу не задать тебе один не очень приятный вопрос. Я знаю, что разрыв твоего мужа с его первым партнером по «Подиумам» был болезненным, были громкие суды...
Неправда, расставание было достаточно спокойным и тихим. Я бы не хотела комментировать эту историю, не хочу к ней возвращаться. Тот человек вышел из бизнеса с суммой, которую сам же и озвучил, остальное – просто эмоции, вероятно, вызванные тем, что без него мы не просто не утонули, а перешагнули и пошли дальше.
Хорошо, тогда последний вопрос. Твоя мечта?
У меня много мечт, но глобальная одна: чтобы все мои задумки реализовывались хотя бы на 90%.
А вам удается совмещать работу и бизнес?
Мужья известных светских львиц, которые до сих пор предпочитали оставаться в тени своих знаменитых жен, наконец предстали перед публикой во всей красе. Журналистам удалось рассекретить имена и некоторые подробности личной жизни таких влиятельных супругов, как, например, муж Мирославы Думы, спутник Полины Киценко и других олигархов и чиновников, способных обеспечить своим любимым шикарную жизнь класса люкс. Всего в списке мужей, о которых все слышали, но боялись спросить, 40 фамилий. Рейтинг составил журнал Tatler и опубликовал его в сентябрьском номере. «СтарХит» выбрал и суммировал из этого материала самые интересные сведения.
Так, например, светскую львицу и по совместительству фотографа с вокальным опытом в области поп-музыки Илону Столье чаще привыкли видеть в компании друзей – Германа Ларкина и Петра Аксенова. У многих непосвященных в перипетии личной жизни шикарной блондинки возникло ошибочное мнение, что та не замужем. Однако на самом деле увлечения Илоны спонсирует вполне официальный, но весьма скромный супруг – депутат Госдумы от «Единой России» Виталий Южин. Время от времени он сопровождает Столье на разного рода мероприятиях, но в целом свободное время предпочитает уделять таким типично мужским увлечениям, как футбол, охота и рыбалка.
Предпочитает скрывать своего супруга и шикарная брюнетка Снежана Георгиева. Совладелицу одного из самых популярных в Москве закрытых клубов, как оказалось, упрекают в том, что прячет спутника жизни от посторонних глаз. Журналистам удалось выяснить, что волнуется Снежана не напрасно: бизнесмен Артем Зуев настолько хорош собой, что его светская супруга попросту не хочет искушать своих незамужних подруг.
// Фото: Алексей Антонов (ИТАР-ТАСС/ООО "Издательский дом Родионова")
Не одинока и лучшая подруга Яны Рудковской Наталья Якимчик, которая в свете чаще появляется в компании звездного продюсера, нежели своего мужа, экс-главы Москомнаследия и бывшего вице-президента Московской Торгово-промышленной палаты Валерия Шевчука. Но вне вспышек камер Якимчмк и Рудковская дружат семьями и ходят друг к другу в гости.
А вот дизайнер Алена Ахмадуллина скрывает своего сердечного друга подобно профессиональному секретному агенту. По сведениям Tatler, сейчас Алена проводит время с председателем совета директоров «Станкопрома» Сергеем Макаровым. Пара уже строит вместе общий загородный дом.
Наконец, еще один суперезасекреченный муж – спутник жизни журналиста и модницы Мирославы Думы. Имя мужчины, от которого хрупкая красавица родила сына и дочь, известно всем, а вот совместные фото пары фактически ограничиваются тем периодом, когда оба супурга учились в МГИМО и их роман только начинался. Сейчас Алексей Михеев работает чиновником и избегает публичности, в том время как Мирослава, напротив, приобрела широкую известность по всему миру и заслужила статус иконы стиля.
Не многие знакомы и с мужем яркой активистки столичного света, лучшей подруги Ксении Собчак Полины Киценко. Ее спортивные успехи и достижения в бизнесе видны всем, а о супруге и отце детей Эдуарде Киценко не известно почти ничего. Как выяснилось, главный секрет этой семьи – общие интересы. Эдуард также как и Полина вдохновенно занимается спортом и приобщает к здоровому образу жизни наследников.
7 сентября 2010, 16:20Для модной российской элиты имя Полины Киценко – далеко не пустой звук. Владелица сети бутиков Podium на протяжении нескольких лет остается законодательницей актуальных трендов и входит в число самых влиятельных людей в русской моде.
Личным знакомством с ней гордятся такие «стильные штучки», как Ксения Собчак, Мирослава Дума, Дарья Жукова, Ольга Слуцкер и многие другие. В свое время именно Полина Киценко научила всех московских барышень, а за ними и всю страну носить леггинсы в сочетании с мини-платьями.
Нишу, которую занимает на столичном рынке одежды торговый бренд Podium, условно можно назвать «одежда для очень богатых людей». Впервые в Москве эти люксовые магазины открылись в 1994 году и с тех пор стали настоящей Меккой для «сливок общества».
На официальном сайте компании Podium Fashion Group говорится, что она положила начало развитию модной индустрии в России. В ассортименте бутиков представлены практически все ведущие модные бренды, специализирующиеся на выпуске одежды, обуви и аксессуаров высшей ценовой категории.
Полина Киценко сама не раз говорила, что одеваются в ее салонах в основном те клиенты, для кого покупать наряды по цене малолитражек – обычное дело. Podium не придерживается какой-то определенной стилевой концепции, он предлагает коллекции одежды и в духе мейнстрима, и в духе авангарда.
Рядом с вещами от Alexander McQueen, Pucci, Baldessarini, Balensiaga присутствуют новинки от Celine, Chloe, Antonio Berardi, Emilio Gardem, Hugo Boss, Jean Dsquared2. Также бутики Podium предлагают дорогой нишевой парфюм и косметику, ювелирные украшения и предметы интерьера.
Выгодный бизнес
Бутики Полины Киценко открыты в ряде региональных центров России, в частности, в Санкт-Петербурге, Красноярске, Самаре и некоторых других. Компания не склонна афишировать информацию о своих оборотах; более того, в пик кризиса хозяйка Podium не отстала от всеобщей моды высказывать недовольство экономическими тенденциями в стране и сетовала на падение интереса со стороны покупателей к платьям от Balmain стоимостью в 425 тысяч рублей.
Но по оценкам экспертов, объем инвестиций в открытие одного магазина Podium может достигать двадцати миллионов евро, а его чистая годовая прибыль составит приблизительно двадцать пять миллионов рублей.
Зато об успехе мадам Киценко в бизнесе вполне можно судить по тому, как она проводит свой досуг. Полина с мужем Эдуардом и детьми часто посещает фешенебельный горнолыжный курорт в Куршевеле: ездить туда на новогодние каникулы стало семейной традицией.
Кроме того, супруги Киценко открыли и там один из своих знаменитых бутиков. В нем представлены ювелирные изделия марок Loree Rodkin, Garrard, Palmiero стоимостью от 15-20 тысяч евро. Куршевельский проект Киценко под названием Podium Jewellery ориентирован на обеспеченных туристов из России, стран мусульманской Азии и Латинской Америки, в первую очередь – Аргентины.
Одной из самых громких покупок Полины Киценко стала покупка необычного лота на благотворительном аукционе, организованном Натальей Водяновой. «Икона стиля» выложила девяносто тысяч евро за персональную серенаду в исполнении певца Брайана Адамса, пропустив мимо ушей комментарии Андрея Малахова о том, что «у нас за такие деньги «Фабрика» поет».
Поклонница ироничного стиля
Но, наверное, как и большинство женщин с самыми разными уровнями достатка, Полина предпочитает львиную долю инвестиций вкладывать в личный гардероб, благо финансовые возможности для этого у нее почти ничем не ограничены. Она часто носит одежду от Azzedine Alaia, Phillip Lim, Givenchy, Chapurin Couture.
Владелица Podium считает своим профессиональным долгом присутствие на всех модных событиях мирового уровня, включая все известные Недели моды и прочие культовые показы. Ее везде можно увидеть в первых рядах зрителей: Полина увлеченно отбирает интересные модели для себя и своих магазинов.
Стиль Полины Киценко модные эксперты определяют как сбалансированный микс люкса и восходящих, но еще не особо раскрученных марок. Образы, в которых она появляется на публике, часто совмещают эклектику и спонтанность, граничащую с нарочитой небрежностью.
Говорят, в этом проявляется ироничное отношение законодательнице столичной моды к самой себе. «Я противник душевных терзаний на тему «Какие туфли я подберу к этой сумочке?». У меня так сознание вообще не работает», - признается Полина.
Она привыкла устраивать из своего авто передвижной гардероб. На заднем сиденье или в багажнике у Полины Киценко всегда найдется пакет с несколькими парами обуви, пара-тройка клатчей или сумок и несколько нарядов. Она испытывает ни с чем несравнимое удовольствие, когда создает образы из ограниченного количества вещей. Для нее это своеобразная увлекательная игра.
Светлана Усанкова.www.luxury.net
Полина не любит выставлять свою жизнь на показ. В ее соцсетях совсем мало страниц, посвященных семье или повседневному быту, зато так много спортивных рекомендаций, прямого пиара здорового образа жизни и красивых фотографий самой селебрити в дорогих нарядах и на светских тусовках.
Известно, что Киценко родилась во Владимирской области в семье чиновников. Родители переехали в Москве, когда ей было 11. Там способная и усидчивая девочка отправилась в английскую спецшколу, а по окончании ее — в Международный институт. Училась Киценко на юриста, однако много внимания студентка уделяла языкам.
Эдуард
Девелопер Вадим Расковалов и совладелец Podium Fashion Group Эдуард Киценко (слева направо) на новом ежегодном проекте «Метаморфозы» радиостанции «Серебряный Дождь» и журнала SNC в «Гоголь-Центре».
Трудно сказать, когда Полина стала фанаткой здорового образа жизни и так увлеклась спортом, что теперь без труда может увлекать за собой миллионы фанатов утренних пробежек и здорового питания. Однако известно, что страсть к активному образу жизни с ней полностью разделяет супруг — предприниматель Эдуард Киценко, чью фамилию она и носит.
Когда влюбленные поженились, Эдуард владел компаний «Подиум» и одним магазином и, по слухам, был против того, чтобы супруга тоже занималась бизнесом.
Молодые люди познакомились много лет назад и скоро создали ту самую семью, о которой многие на протяжении всей жизни только мечтают. В одном из своих интервью Полина называет себя чеховской Душечкой, а Ксения Собчак (ее подруга и автор того интервью) раскрывает секреты: звезда всегда лично готовит мужу завтрак и приезжает домой пораньше, чтобы побыть с ним.
У Киценко двое детей — сын и дочь, разница в возрасте между которыми составляет 12 лет. Всей семье они много путешествуют, часто отдыхая активно: лыжи, велосипеды, альпинизм… Работают, можно сказать, тоже вместе. Когда влюбленные поженились, Эдуард владел компаний «Подиум» и одним магазином и, по слухам, был против того, чтобы супруга тоже занималась бизнесом.
Модница
Однако девушку крайне интересовала мода. В интервью она признается, что до сих пор испытывает восторг, находя необычные и красивые вещи — хоть свитер за тысячу, хоть бесценное кутюрное платье.
Именно с ее подачи магазины, где продавалась одежда премиальных марок, сначала развились в сеть, а потом некоторые из них модифицировались в «Подиум Маркет» — более доступный бутик, работающий на широкую аудиторию.
Специальные знания, которых требовала от нее модная индустрия, Полина изучала самостоятельно. Бизнесвумен говорит, что во многом ей помогал супруг.
Самый добрый
Она называет его самым добрым и терпеливым мужчиной и рассказывает о его тонком, непревзойденном вкусе, с помощью которого супруг направляет и саму Полину. Ну а чего же еще ждать от мужчины, бизнес которого напрямую связан с модной индустрией?
Киценко рассказывает и о том, что супруг может дать дельный совет и по имиджу жены. Легендарную прическу блондинки придумал именно он. Он же может вскользь отметить какой наряд на Поле сидит более выигрышно.
Может быть поэтому Полина называет мужа своим самым лучшим другом, а семью — не спорт и не работу — самой близкой сферой, в которой она готова реализовываться бесконечно.
Киценко: Злая, с работы. Сейчас поговорит с вами и вернется в офис — а уже восемь вечера, потому что ее сотрудники не сдали ей задания в установленный дедлайн, который был в пятницу (сегодня понедельник). Полина Киценко — человек, который 10 часов в день сидит в офисе.
Кремер: Сейчас такой напряженный период, потому что кризис?
Киценко: Безусловно, поскольку экономическая ситуация не самая благоприятная ни в стране, ни в мире, расслабляться нельзя никому, и нам в том числе. Я никогда столько не работала, сколько сейчас.
Кремер: А как насчет того, чтобы делегировать полномочия?
Киценко: Особенно делегировать именно мои полномочия, к сожалению, некому, хотя у нас огромная команда. В целом, на рынке очень мало кадров, которые способны заниматься реализацией задач на бесконтрольном уровне. Очень много «креативных» людей, которые зажигаются моментально и так же быстро тухнут. Идей у меня много у самой, но я знаю по всем своим друзьям, владельцам бизнесов, что процент реализации задумок дотягивает дай бог до 30-40. И если не напомнишь, не возьмешь на контроль, не направишь, не подожжешь, не поднесешь фитиль, то не надо надеяться, что кто-то принесет тебе результат. Понимаете, работать большими мазками намного легче, чем быть человеком, который будет скрупулезно доводить идеи до конечного результата. Этих так называемых импрессионистов пруд пруди. А трудяг и пчелок, которые работают в режиме «дьявол — в деталях», — единицы. Трудяг и пчелок, на которых весь этот execution…
«Хочется верить, что по-дурацки я не была одета никогда»
Кремер: Давайте немного перемотаем назад: ваша деятельность началась примерно в 1994 году, когда был зарегистрирован бренд Podium. Как вы к этому пришли? Кем хотели стать, когда учились в старших классах?
Киценко: В десять лет я хотела быть геологом и искать драгоценные камни. У моих родителей была книжка про занимательную геологию, с цветными фотографиями, которые меня завораживали. Частично это реализовалось, кстати. Мы же открыли сеть Podium Jewellery.
Чудинова: А потом?
Киценко: Я училась в английской спецшколе. Куда в те годы все шли из московских спецшкол? Институт иностранных языков имени Мориса Тореза или МГИМО. Сначала я тоже собиралась поступать в МГИМО на факультет международной информации на только что тогда появившуюся специальность с загадочным названием Public relations (символично, что в жизни все возвращается на круги своя: сегодня одна из моих основных обязанностей — это и есть PR, хотя профильного образования я не получила но тому, чем я занимаюсь сегодня на работе, не научиться ни в одном из институтов мира), я серьезно трудилась в этом направлении. А потом в последний момент мне папа предложил Международный университет, который только что был открыт Гавриилом Поповым и Михаилом Горбачевым. Я быстро туда поступила на юридический факультет, на бесплатное обучение, и подумала, что хочу там остаться.
Чудинова: Как бы вы смогли ответить на такой довольно простой вопрос: откуда у вас вкус к вещам?
Киценко: У меня вкуса к вещам изначально, наверное, не было и быть не могло. Он развился. Когда у тебя нет в жизни никаких возможностей, откуда тебе знать, есть у тебя вкус к вещам или нет? Ведь я жила в обычной простой советской семье. Папа был чиновником, занимал серьезный пост в прокуратуре, но мы жили от зарплаты до зарплаты. У меня не было велосипеда. У меня не было импортных пеналов, бубль-гумов, и первая Барби мне была подарена уже как символ на 18-летие. Я не была мажоркой.
Кремер: Вы помните себя в тот период, когда вы еще по-дурацки одевались?
Киценко: Мне хочется верить в то, что очень уж по-дурацки я не была одета никогда. Все-таки я училась в спецшколе, и в какой-то момент меня отправили по студенческому обмену в Америку. Меня это очень сильно изменило. Я помню, что как-то сразу начала одеваться: джинсы Lee, кроссовки Reebok. На 1991 год это был шик.
Чудинова: Но при этом вы стали человеком, который занимается развитием модной индустрии и одевает мажоров. Откуда это чувство аудитории?
Киценко: Это не упало с неба. Сначала я просто вышла замуж. У мужа была компания Podium, у него был один магазин, и он категорически не хотел, чтобы мы работали вместе. Но мне так хотелось работать в моде, что я приложила все усилия для того, чтобы образовать себя в этой сфере, причем не с точки зрения потребительницы, которая бесконечно мерит и носит, носит и мерит. К тому же я имела неограниченный определенный ресурс даже просто собственного магазина. Я начала очень активно интересоваться тем, что происходило в индустрии, подписалась на все журналы, стала интересоваться нашим ретейлом. Я всегда считала, что куда сеешь, там и всходит.
Тогда был конец 1990-х, и весь люкс резко пошел вверх не только здесь, но и в мире. Был Диор, был Гальяно, еще был Джанфранко Ферре, Готье взбодрился и сделал свою линию pret-a-porter, только-только в Chloe пришла Стелла Маккартни, и тогда она была просто девушкой с огромной фамилией. Начался период оживления великих домов, уже траченных молью. Это был период, когда Louis Vuitton нанял Марка Джейкобса, а до этого Louis Vuitton был покрытый нафталином, никому не нужный бренд. Эти бренды начал подхватывать, выкупать и реинкарнировать концерн LVMH. Том Форд только-только пришел в Gucci, и никто из нас до этого не знал, что такое Gucci.
Чудинова: Меня удивило, когда вы сказали, что не были мажором. Я думала, что вы всегда ориентировались на свой круг, одевали его. Вы, скорее, двигаетесь от люкса в направлении масс-маркет, чем наоборот.
Киценко: То, что мы делаем в Podium Market, — это не совсем масс-маркет. Это относительно новая ниша, и она сформировалась не здесь. Мы подхватили западную тенденцию. Поймите, что во всем мире во многих отраслях происходит кризис, и это не случайно. Последние 20 лет люкс стремительно развивался, каждый год нам навязывали новые коллекции, полная смена гардероба, красный, не красный, снова красный, черный уже не в моде. Бренды, логомания. Все дома начали делать уже даже не по четыре коллекции в год, потому что нужно было ровно загружать производство в течение года. Нам, потребителям, навязывали постоянное покупание. В какой-то момент это должно было кончиться. Произошло перепотребление на глобальном уровне: никому из нас не нужно столько вещей. Уже ни у кого нет сил перекладывать из сумки в сумку зеркальца и помады. А с другой стороны, были великолепные концерны Zara, Top Shop и т. д. — классные вещи, очень улучшившиеся в последнее время, но все же по-прежнему до первой-второй стирки. Все должно было прийти к какому-то балансу.
Поэтому и появились промежуточные марки, то, что мы называем affordable luxury. Они выпускают несколько коллекций в год и даже каждый месяц, словно fast fashion, но их отличает высокое качество и приемлемая цена. По качеству они почти не уступают люксу. Богатые люди уже не готовы покупать себе очередную футболку за 300 евро: можно пойти в American Vintage, купить шикарную майку за полторы тысячи рублей.
Поэтому мы сделали Podium Market. Такого в России не было.
Очень важно, что сейчас мода совершила все возможные рывки вокруг своей оси. Обратите внимание: новых тенденций уже не возникает. Ковбойский стиль всегда моден летом, стиль подружки-рок-н-ролльщицы всегда моден осенью. Летом всегда модна полоска. Всегда модно быть подружкой лесоруба. У Chanel есть безвременная коллекция балеток, которые уже не уценяются, просто добавляется в очередном сезоне два-три цвета. Это значит, что ничего не меняется.
Кремер: Получается, что вы заимствовали западный тренд, а значит, есть некоторое отставание. Вы наблюдали на собственном бизнесе, как менялся российский потребитель? Как менялись запросы, культура потребления?
Киценко: Сейчас уже нет никакого отставания. У нашего народа уникальная способность моментально впитывать все самое лучшее, что есть вокруг. Какое-то непопадание было в 1990-х, но сами вспомните, как оно быстро исчезло. Был момент, когда лихие бабенки штурмовали самолет на высоких каблуках, в джинсах со стразами. Первое, что выдавало и до сих пор иногда выдает наших соотечественниц, — это даже не отсутствие вкуса, о вкусах не спорят, но в первую очередь именно неуместность. Для меня в моде вообще самый главный вопрос не что надеть, а куда я иду и зачем я туда иду. Только после этого нужно задавать себе третий вопрос: в чем я туда пойду. Наши соотечественницы в 1990-х совсем не понимали, куда они и зачем, но четко знали, в чем они хотят быть.
«Мы не торгуем сувенирами»
Чудинова: Однажды мы беседовали с , и она сказала: «Понимаешь, в России вообще нет моды как индустрии».
Киценко: Наверное, это давнее интервью Алены. Сейчас ситуация на рынке изменилась.
Чудинова: Мой вопрос, собственно, о том, как устроена сегодня индустрия моды в России.
Киценко: Видимо, в тот момент, когда вы говорили с Аленой, были еще другие времена. Podium на Новинском был первым магазином в России, который начал продавать русского дизайнера наравне с дорогими западными брендами.
Киценко: Да, и в 2000 году она у нас висела буквально между Готье и Альбертой Ферретти. Мы были новаторами в том, чтобы настолько поддержать отечественного производителя.
Кремер: А сейчас сколько у вас российских дизайнеров?
Киценко: Я не смогу это подсчитать, но порядка 30% нашего портфолио, а значит десятки. Еще несколько лет назад я бы не поверила, что такое возможно. Знаете, у нас в России не было моды как таковой. У нас все время были эти странные недели моды, и к ним, конечно, были вопросы. На них приглашали каких-то действительно странных людей, которые показывали нам странные образы. А параллельно развились компании, бренды и дизайнеры, которые нигде не показываются, но шьют прекрасную одежду. Шьют ее здесь, на русских фабриках, в Москве, Подмосковье, на дальних отступах, в дальних областях. Конечно, это пока не те объемы, но, судя по нашему магазину, это семимильные шаги. У этих компаний активные производства, которые даже в течение сезона позволяют нам размещать дозаказы на понравившуюся модель. Это то, о чем раньше мы не могли даже и мечтать. В этих русских брендах и вещах, которые у нас висят, нет лубка, нет этой хламидомонадности.
Кремер: А узнаваемость русская в них есть?
Киценко: Это зависит от стиля, в котором работает дизайнер. Есть украинские или русские дизайнеры, которым нравится развивать историю национального костюма в современной обработке. У некоторых это выполнено прекрасно. Уже пару лет (лето — это время года) вышиванки делают все: от Ralph Lauren до Isabel Marant. Почему нашим дизайнерам это не сделать, учитывая, что это наша ДНК? Я вообще против делений дизайнеров по национальному признаку. Конечно, в конце 1990-х было модно группировать: это японские дизайнеры, это бельгийские дизайнеры, это американцы, это французы...
Кремер: Итальянцы до сих пор узнаваемы.
Киценко: Вот именно, что «до сих пор» и с трудом. Кто из них сохранил аутентику? Даже Gucci и Pucci уже не шарашит свои принты, они давно перестали продаваться. Нужно как-то эволюционировать. Сегодня мир космополитизирован так, как никогда раньше. У нас все дизайнеры в Podium Market висят вперемежку. У нас нет такого презрительно-уничижительного разделения: а вот это последний этаж, предпоследний закуток, «русский блок». Мы не делим наших дизайнеров по национальному признаку.
Кремер: Спрос на патриотизм, который возник у нас в стране в последнее время, отражается на вашем ассортименте?
Киценко: Мы не торгуем сувенирами.
Кремер: Но в обществе чувствуется желание одеться во все русское?
Киценко: Это есть. Просто раньше «русское» означало лубок, безвкусицу и плохое качество. Сегодня «русское» в том среднем сегменте, с которым мы работаем в Podium Market, — это качественно, при этом недорого, при этом актуально. В рамках тех тенденций, которые существуют сегодня в моде. Чем это уступает западным коллегам? Да ничем.
Loading...